Люди по-прежнему не понимают что такое война и на каком свете они находятся. Хотя уже полгода прошло... Интервью в «Новой Газете . EU»
* * *
— Мне сейчас, честное слово, до пизды, можешь прямо так и написать. Когда я еще занимался публичной политикой, я переживал, какие у меня интервью выходили. Сейчас уже все равно. Винтовка рождает власть и только винтовка. Поэтому мнение тех людей, которые не готовы держать винтовку, мне фиолетово. Мне важно мнение только тех, кто с оружием в руках.
— Мало кто готов ассоциироваться с террором.
— Кто не готов, тот нам нахуй не нужен! Но это и не террористическая сила. Террористическая сила — это Путин, который начал свою карьеру со взрывов домов и продолжил убийствами наших многочисленных товарищей, как внутри страны, так и в Европе, в том числе с применением химического оружия. Он применял его не избирательно, против мирных граждан.
У меня есть бойцы, которые борются с комбатантами, которые так или иначе связаны с войной. И Дугины связаны с войной, и пропагандисты связаны с войной, и члены правительства связаны с войной, и региональные чиновники связаны с войной. Все они тем или иным способом войну обеспечивают: ее финансирование, организацию мобилизации, функционирование ВПК, идеологию. Все эти люди несут за эту войну ответственность и поэтому являются для нас легитимными целями. Поэтому, когда кто-то из наших коллег [по оппозиции] начинает говорить, что их жалко, то, извините, мне с ними не по пути.
— Жалко или нет, но разве правильно отвечать террором на террор?
— На пулю ты должен отвечать пулей. Просто у нас [в России] большое количество людей не понимают, что они находятся на войне, и на этой войне ты должен занять либо одну позицию, либо другую. Либо ты за путинизм, либо ты против путинизма. Если ты против путинизма, ты должен в него стрелять. Все. Это к терроризму не имеет ровным счетом никакого отношения. Это обычная, и, к сожалению, кровавая война.
— Взрыв Дугиной — это терроризм.
— Это война. Терроризм — это когда ты убиваешь мирных граждан. Вот «Норд-Ост» для меня — это терроризм. Несмотря на все мои симпатии к освободительной борьбе российских народов, я однозначно осуждал [захват заложников] тогда и осуждаю сейчас. Те люди вообще не имели к этому никакого отношения, были мирными гражданами, нон-комбатантами. Но если бы в таком зале сидели только чиновники правительства или пропагандисты, то это было бы прекрасно.
Но есть возможность из этой истории выйти. Вот, например, господин [экс-глава Счетной палаты Алексей] Кудрин до последнего времени был легитимной целью, но ушел с госслужбы работать в компанию «Яндекс». Он целью быть перестал.
— То есть вы так угрожаете: «Не уйдете — убьем»?
— Да. Не уйдете — убьем.