"...Последние несколько месяцев Россия вела себя весьма резко. Мы ввязались в газовую войну с Украиной и в обычную – с Грузией. Мы обещали на следующий день после избрания Барака Обамы разместить «Искандеры» в Калининграде, посылали свои корабли в Венесуэлу и обвиняли США в том, что те нарочно обрушили российскую экономику.
И вдруг – в середине января – как отрезало.
Кремль спешно свернул газовую войну. Кремль вдруг заявил, что может передумать насчет «Искандеров». Кремль заявил, что не будет настаивать на международном признании Южной Осетии и Абхазии. И тогда же стало известно, что Путин летит в Давос.
Что же случилось в середине января?
Стало ясно, что рубль падает. Что даже дубинки ОМОНа не в силах убедить народ в том, что тот, кто покупает не «Жигули» — тот предатель Родины, особенно в ситуации, когда премьер и президент передвигаются на «Мерседесах». Что газовая война проиграна.
А самое главное. Стало ясно, что российские компании — от Газпрома до «Русала» — задолжали на Западе слишком много, и что стремительно тающих резервов (с этими резервами вообще что-то непонятное — не бьется официальное количество резервов с реальным курсом рубля) не хватит для покрытия их долгов перед Западом.
Поэтому Путин поехал в Давос, как Генрих IV – в Каноссу.
И произнес там речь, главным в которой был отнюдь не либерализм. Главным было простое предложение — «Бизнесу необходимо списание долгов и плохих активов». То есть спишите нам долги. Нам, то есть компаниям, в которых российская власть является бенефициаром де-юре или де-факто. "
