СЛУШАТЕЛЬ: Я в продолжение этой темы о Сталине, о преступлениях, вот хотел предложить, наверное, спросить – я смску в свое время отправлял с таким предложением после гибели президента Польши, и с нежеланием нашей прокуратуры рассекречивать дело Катынское. Может быть, есть смысл организовать, если это имеет какую-то юридическую силу, какой-то сбор подписей, может быть, на «Эхе»?
С.БУНТМАН: Про что?
СЛУШАТЕЛЬ: С просьбой рассекретить, скажем, Катынское дело, предоставить все материалы.
С.БУНТМАН: Понятно. Спасибо. Всего 119 томов засекречены. Как совершенно справедливо сказал глава архивного агентства, 95% важнейших документов. Там, ты знаешь, Матвей, там точно также. Такая же цидулька, подлинность которой доказана, которая санкционирует это уничтожение, этот расстрел. А в 119 томах – там нюансы, кто, что, где зачем, как это происходило. Санкционирующая расстрел бумага есть точно также.
С.БУНТМАН: «Только время покажет, какой след в истории оставил Сталин и компания», - Владимир говорит.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Вот! Хочу ответить Владимиру. Значит, послушайте меня, Владимир. У вас, Владимир, родственников расстреливали? Владимир? Вам там иголки загоняли? Что вы такое несете? Только история? Да, имя Герострата все помнят. Толку-то в этом? Может быть, у Сталина был план как Герострата остаться в истории? Помнят 2 категории людей – помнят строителей и помнят величайших преступников.
С.БУНТМАН: А он построил ДнепроГЭС, он построил, там, еще чего-то, выиграл войну, Сталин, провел индустриализацию.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, товарищи...
С.БУНТМАН: Принял с сохой, оставил с атомной бомбой.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Все, хватит! Серега, хватит, шутки кончились!
С.БУНТМАН: А я не шучу.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Значит, всем, которые пишут вот это дерьмо, я хочу сказать: «[size=16]Ребята, нам с вами не по дороге, мы с вами враги». Потому что вы помните о стройках, а я помню об убитых. Вот такая между нами разница. Понимаете? Вам до задницы эти стройки, понимаете? Вы пишете о ДнепроГЭСе, который находится в другой стране. Вам наплевать на этот ДнепроГЭС. А мне не наплевать на убитых, понимаете?
С.БУНТМАН: Телефон 363-36-59. Пожалуйста, звоните. Алло, добрый вечер. Алло, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
С.БУНТМАН: Здравствуйте. Радио только прикрутите как-нибудь и, пожалуйста, ваш вопрос, как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Зовут... А я в эфире или нет?
С.БУНТМАН: Ну, естественно, да, уже.
СЛУШАТЕЛЬ: Зовут меня Владимир Иосифович, я из Ленинграда, из Петербурга.
С.БУНТМАН: Так?
СЛУШАТЕЛЬ: И я хочу вас спросить, вот, Матвея, в частности. А стариков-то вы уважаете, которые воевали?
С.БУНТМАН: А они что, воевали за Сталина что ли?
СЛУШАТЕЛЬ: Я спрашиваю, вы их?..
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, я уважаю стариков. И что?
СЛУШАТЕЛЬ: А если вы их уважаете, то спросите их, как они, те, кто воевали, относятся к Сталину.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ну, спрашивали. И что?
СЛУШАТЕЛЬ: И?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: И?
С.БУНТМАН: По-разному.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Плохо они к нему относятся. И вранье это, что кричали «За Сталина!» Вранье это, придуманное после войны. Вы чего, мне хотите сказать, что они за Сталина что ли победу добыли? Все прекрасно знали.
СЛУШАТЕЛЬ: Вместе с ним. Не «за», а вместе с ним. Вместе с ним они эту победу добыли.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, хорошо. И что?
СЛУШАТЕЛЬ: И если вы их уважаете, то надо как-то к ним прислушиваться.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я не буду к ним прислушиваться, мне абсолютно все равно. Пятно на них лежит! На них в том числе. Если исключить войну, то именно на этих людях, на их покорности, понимаете? На их равнодушии, на их испуге лежит вина за миллионы убитых. Вы что, хотите, чтобы это было прощено кому-то? За что я их должен уважать? Я их уважаю за победу. Но за покорность людоеду я их презираю.
С.БУНТМАН: Уважаете ли людей, которые воевали? Что вы связали со Сталиным, который волею судьбы оказался во главе государства? Который, мало того, что загнал в угол Советский Союз, он спровоцировал эту войну?
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я хочу... Вот, ребята, вы не понимаете, что я с вами закончил играть. Вы сейчас действуете ровно так, как вот эти адвокаты так называемые, которые сидят на этом процессе. Я вам про убитых, уничтоженных, стертых в лагерную пыль, а вы мне о великих стройках и о том, что дедушек о чем-то надо спрашивать. Это вы ходите, спрашивайте дедушек. А я вас хочу спросить: а кто спросит про этих убитых? Вам на них начихать? Мне – нет.
С.БУНТМАН: Знаете, был такой дяденька, маршал Петен. Великий герой Первой мировой войны. Но за его преступления во время Второй мировой войны он был сослан навсегда на остров. И, причем, сослан очень пожилым, 90-летним стариком. И он за это расплатился. Сталин не расплатился ни за что.
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Ты понимаешь, вот это меня потрясает!
С.БУНТМАН: Это ветераны...
М.ГАНАПОЛЬСКИЙ: Молодые люди, не старые, которых не было на войне, которые, вот, сидят дома, жрут котлету. И им абсолютно наплевать на миллионы убитых! Как такое может быть? И они, когда мы об этом говорим, они говорят «А великие стройки? А победа в войне?» Ну, это не просто идиотизм, ребята. Вы просто, не знаю, значит, это уже клиника, понимаете? Всеобщая российская клиника.[/size]
Вот, вкратце, Рексион, моё отношение к тебе и твоим бредням в защиту Великого менеджера. То же самое относится и к Федоту и к Прову.