Я некрасивая. Этим, пожалуй, всё сказано. Хотя нет. Не буду кривить душой. Я очень страшная. Безобразная. Такой вот уродилась. Описывать мою внешность нет смысла. Впрочем, не в этом и дело. Точнее, к делу не относится… Совсем о другом я хотела рассказать.
Характер у меня мужской. Моя семья всегда относились ко мне хорошо, но побаивалась. Совсем ещё в юном возрасте я запустила отчиму кружкой в лоб. Матери прокусила руку до крови, когда она хотела меня побить. Спокойно сказала о том, что обязательно зарежу их, если они ещё раз неуважительно будут со мной разговаривать. Зарежу, когда они будут спать. В сердцах мамаша отвесила мне подзатыльник.
Ночью я прокралась в их спальню и попыталась воткнуть вилку в мясистую материнскую грудь. По наивности думала, что именно там находится сердце. Тупая вилка не смогла даже проколоть кожу, но перепугала их насмерть. Они меня даже к врачу потом водили. Бородатый лекарь, напоминающий Бармалея, долго задавал всякие, разные вопросы, а потом пожал плечами:
- Всё в норме. Просто характер такой.
С мужским полом у меня были странные взаимоотношения. Уже в первых классах, когда мальчики никак не реагировали на мои знаки внимания, я обозлилась на них. Старалась при любом случае ударить или унизить. Достаточно мне было увидеть пренебрежительный мужской взгляд, как во мне закипал маленький бурлящий котёл. Кипение становилось всё сильнее и начинало жечь грудь. Кипяток заливал голову изнутри. Варёные мозги мешали осознать действительность.
При виде избитого и униженного мужчины жар волшебным образом стихал. Котелочек уменьшался в размерах и тёплым комочком опускался в низ живота.
Когда пришла половая зрелость, я могла мастурбировать часами. Подолгу просиживала в ванной комнате, направив струю воды во влагалище. Словно чьи-то нежные и сильные руки ласкали меня. Безумные картины секса проносились в голове и наступал блаженный оргазм. Девственницей я не была уже давно. Моим первым «мужчиной» был мой собственный палец, которым я старательно расковыряла девственную плеву. Потом у меня было много «мужчин»: морковки, бутылки из-под «Пепси» (знаете, такие фирменные стеклянные бутылочки? кстати, очень рекомендую) бананы, сосиски и даже специально сшитый мешочек плотно набитый тёплой рисовой кашей. Но всё это было не то. До слёз и горловых спазмов хотелось попробовать настоящего мужчину.
* * *
В канун Нового года я решила сделать сама себе подарок. Подарить любовника.
Заманить мужчину в пустую квартиру (от родителей я потребовала уехать на все праздники) не составило труда. Соблазнила выпивкой и закуской. Обещала, что только посидим и часов в десять вечера разбежимся. На жалость давила, сказав, что у меня сегодня день рождения.
Вот он сидит за столом напротив. Нажимает на спиртное. Частит рюмку за рюмкой. На моё лицо старается не смотреть. Милый, я читаю твои мысли. Думаешь о том, что не сможешь выпить столько водки, что бы трахнуть меня.
Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Неправда! Это существо жрало, и по-прежнему воротило морду от меня. Если честно, разносолами я его не баловала. Оливье и селёдка «под шубой» - больше я ничего не умела готовить. Ещё курица-гриль из соседнего супермаркета. Вот и все разносолы. На водку и вино, правда, не поскупилась – литр «Путинки» и бутылка «Молдавского розового». Старательно жующие челюсти раздражали меня. Тарелки и бутылка стремительно пустели, а взгляд не выражал ничего кроме жалости. От этой жалости я начинала закипать.
Решительно взяв его за руку, провела в спальню и толкнула на кровать. Резко расстегнула молнию на ширинке и сунула руку. Пальцы нащупали что-то мягкое и безвольное, больше похожее на тряпочку, чем на половой орган.
-Извини, у меня на тебя не стоит, - самодовольно прошептал он. Это «извини» взбесило меня. С размаху я ударила кулаком по тому месту, где по моим расчетам должны были быть яйца, а локтём другой руки в подбородок. Закатив глаза, он скорчился и захрипел. Рывком я перевернула его на живот. Усевшись верхом на костлявые ягодицы, стала обматывать скотчем заведённые назад руки.
На всякий случай под кроватью у меня был припасён не только скотч…
Неожиданно он с силой начал дергаться всем телом и сбросил меня. Такой силы от этого несуразного длинного тела я не ожидала! Мне пришлось легонько ударить его по темечку кухонным отбивным молотком, который, сами понимаете, случайно (хи-хи) оказался под кроватью. От удара мой первый настоящий мужчина затих и расслабился. Я испугалась. В таком виде он не был мне нужен. Спешно обклеив его ноги и руки липким скотчем, перевернула беднягу и приложила ухо к груди. Сердце билось. Значит скоро придёт в себя.
Я, торопясь одела на себя жилет и стринги, сшитые из старой кожаной куртки. Этот наряд стоил мне многих часов работы и исколотых в кровь пальцев. Мои кривоватые ноги украсили чёрные чулки и туфли на каблуках. Лицо прикрыла маской. Неужели не поведётся на такой сексуальный вид?
С некоторым волнением срезала ножницами с моего мужчины всю одежду. Увиденное разочаровало меня. Передо мной лежало уродливое существо. Тело было не менее уродливое, чем моё. Крупные рёбра едва покрывала слаборазвитая мускулатура. Редкая поросль на груди резко контрастировала с густыми завитками волос в паху. Впрочем, пахом это можно было назвать с натяжкой. Вместо мощного члена, который, если верить порнофильмам, должен быть у каждого мужика, там жалко бугрился непонятный сморщенный отросток грязно-серого цвета. Крошечные, не больше перепелиных, яички были запакованы в складчатый мешочек цвета обезьяньего зада. Что ж надо попробовать вызвать эрекцию…
Ватка, смоченная нашатырным спиртом, заставила его открыть глаза и застонать. Через секунду он жалобно взвыл. Пришлось засунуть ему в рот теннисный шарик и плотно залепить скотчем.
Для начала я несколько раз прошлась в своём наряде по комнате, старательно виляя задом и улыбаясь из-под маски. Бесполезно! Что ж попробуем по другому. Я взяла его отросток двумя пальцами и попробовали подвигать шкурку на нём. Эффект был прямо противоположный! Член на глазах сморщился ещё больше и уполз куда-то внутрь. Я не теряла надежды и попробовала взять в рот его яички. Знакомый запах мужского тела ударил в нос. Точно так же пахли трусы отчима, которые я часто нюхала тайком. Это возбудило меня. Втянув его мошонку вместе со всем содержимым в рот, я полизала её языком. Никакого эффекта. Тогда слегка прикусила зубами. Мой друг задёргался. Прикусила сильнее. Судороги пошли по его телу, и он замычал. Оторвавшись от своего занятия, взглянула в лицо. Из расширившихся глаз текли обильные слёзы. Он бился, плакал и мычал не переставая. А жалкий отросток не увеличился ни на миллиметр!
Оставалась последняя надежда. Где-то я читала о том, что у повешенных бывает бешеная эрекция и оргазм. Накинув верёвку на шею своему любовнику, я стала медленно затягивать узел, внимательно наблюдая за его гениталиями. Тело на кровати билось как в эпилепсии. В какой-то момент его член вдруг начал расти! Плавно выдвинувшись из-под кожи он выпустил струйку мочи и мгновенно сник. Вдобавок по покрывалу стало растекаться зловонное коричневое пятно.
Я взглянула в глаза своему первому мужчине и не увидела их. Из-под неподвижных, полуприкрытых век на меня таращились бессмысленные налитые кровью белки.
Злобно сплюнув, я ушла в ванну мастурбировать. До полночи оставалось ещё полтора часа, и надо было привести себя в порядок. Я уже знала, как буду встречать Новый год со своим первым мужчиной. Не важно, что он будет мёртвым. Главное я буду не одна!
Нудно тянулась новогодняя ночь. Уже оттарабанил президент свою традиционную хорошо заученную речь-поздравлялку, уже откривлялись на экране гнусавые певцы-звезды и настало самое грустное время суток — предрассветные часы. Где-то я читала о том, что именно в это время люди чаще всего умирают. Все силы зла, чувствуя приближение рассвета, пытаются из последних сил как можно больше напакостить человечеству.
От этих мыслей я рассмеялась. Какие там силы зла! Самая страшная и злая сила — это я!
В моей спальне лежит труп задушенного мужчины. А задушила его именно я!
Однако надо было что-то с ним делать. Как-то избавляться…
Я призадумалась. Завтра утром приедут с дачи родители. У меня сутки времени. Должна успеть.
Первым делом полезла в Интернет и набрала в поисковике: «как избавиться от трупа». Результаты не обнадежили. Ничего конкретного. Разные экзотические способы, вроде растворения в серной кислоте или скармливания диким животным, не подходили.
Оставался старый добрый проверенный способ — расчленение. Услужливый Интернет рекомендовал мелкие кусочки сбрасывать в унитаз, а крупные расфасовать по пакетам и выкинуть на мусорку в другом районе города. Идеальный вариант — закопать в лесу, но ввиду зимнего времени это не представлялось возможным. Весьма романтичным мне казалось залить все бетоном, но где взять такую стройку, где безнадзорно его льют? Ладно, начну резать моего мужчинку на кусочки, а там посмотрим…
Длинный, несуразный и странно посеревший — он одиноко лежал на моей девичьей постели. Я потянула его за локоть. Тяжесть мертвого тела поразила меня. Он оказался почти неподъемным. Откуда столько веса? Изо всех сил дернула еще раз, и он с глухим стуком свалился на пол. В голову пришла спасительная мысль — надо на месте отрезать руки и ноги, а потом полегчавший труп дотащить до ванны. Там уже начну потрошить и сливать кровь.
Но кухне я взяла несколько ножей, и здесь меня ждало новое разочарование. Они оказались тупы, как носок валенка. Матерясь, отыскала осколок точильного камня и кое-как пошоркала об него лезвия. Уверенности в том, что это помогло навести остроту, не было, но несколько обнадежило. Может, станут лучше резать.
Теперь надо продумать мой наряд. Пачкать одежду кровью не входило в мои планы. Где же взять классический клеенчатый фартук, который я видела на мясниках? Легкомысленный кухонный фартучек в цветочек для моих целей, конечно же, не подходил. А что, если раздеться догола? Тогда все следы легко будет смыть под душем — и никаких проблем. Это, пожалуй, самый лучший вариант!
Быстро скинула одежду и повертелась перед зеркалом. Разлохматила волосы и попробовала изобразить зловещую улыбку. А видок был ничего! Из зеркала на меня смотрела маленькая ведьмочка с усталым лицом, стоячими грудями с вздернутыми сосками (моя гордость!) и ножами в руках. А вот столовые ножи, конечно, совсем не то. Смотрятся не очень. На будущее надо будет приобрести что-нибудь поприличнее. Темные круги под глазами подсказали, что надо чем-то взбодриться после бессонной ночи.
По-быстрому соорудила себе кофе и с дымящейся чашкой вернулась в спальню. Сидя в кресле, я прихлебывала густую ароматную жидкость и задумчиво смотрела на своего первого мужчину, лежащего на полу. Смерть преобразила его. Черты лица заострились и стали даже привлекательными. Только вот вытаращенные, закатившиеся куда-то под лоб глаза портили впечатление. Я попыталась закрыть их, но веки, как резиновые, вернулись на место. Где-то я слышала, что в таких случаях покойникам кладут монетки на веки, но решила не заморачиваться. Мои старые солнцезащитные очки придали мужчинке загадочный джеймс-бондовский вид.
Отставила чашку, осторожно отклеила полоску скотча с губ. Нижняя челюсть тут же отвисла, придав лицу совершенно дебильный вид. Мне это не понравилось. Пришлось достать из шкафа свою косынку, подвязать ею челюсть. Узел на затылке с кончиками наподобие заячьих ушей смотрелся очень забавно и кокетливо. Развязав руки, я уложила их вдоль тела.
Вернувшись к своему кофе, задумчиво осмотрела свое творение. От возни с телом и от ощущения себя голой во мне возникло странное желание. Мне захотелось прижаться всем телом к моему мужчине и слегка потереться об него. Сдерживать себя в своих необычных чувствах я не сочла нужным.
Ощущения были совершенно новыми и удивительными. Мои соски напряглись от соприкосновения с редкими волосиками на груди. Закрыв глаза, я оперлась на руки и выгнулась дугой так, что мой гладко выбритый лобок соприкоснулся с густой порослью в паху мертвого тела. Его сухая и холодная кожа заводила с необычайной силой.
Чувствуя, что мокрею, я извивалась на своем любовнике и терлась об него грудью и низом живота. От чувства приближающегося оргазма закружилась голова. Не помня себя, вскочила на него верхом и, откинувшись назад, вогнала пальцы себе во влагалище. Буквально в несколько движений я потрясающим образом кончила! Волны блаженства, словно электрический ток, проходили через меня и сладкой дрожью напрягали все мышцы. Нечего подобного я никогда не испытывала в своей жизни! Даже во время самой изощренной мастурбации.
Немного успокоившись, открыла глаза. Мой любимый по-прежнему лежал недвижимый, но облик его как-то неуловимо изменился. Он вдруг стал для меня таким родным и желанным, что сама мысль о его расчленении показалась мне кощунственной.
Совершенно другими глазами я взглянула на него и с удивлением увидела, что жалкий и сморщенный член чудесным образом превратился в весьма приличных размеров орудие. Правда, когда я его потрогала, то убедилась, что он так и остался мягким, как кусок теста.
Ладно, с этим можно будет потом что-нибудь придумать.
А пока его надо спрятать.
Я нежно со всех сторон обтерла своего мужчину влажной тряпочкой и спрыснула одеколоном отчима. С трудом закатив его под кровать, прикрыла старым одеялом. Перед тем, как накрыть лицо, не удержалась и с любовью поцеловала в сухие губы, пахнувшие, как ни странно, перегаром.
Сменив постель, я с удовольствием вытянулась на свежей простыне и тут же провалилась в сладкий сон. Последняя мысль в усталом от ночных приключений мозгу была о том, что наконец-то я сплю не одна. Мой удивительный любовник лежит совсем рядом.
Проснулась я уже под вечер, свежая, бодрая и хорошо выспавшаяся. Короткий зимний день тускло умирал за промороженными оконными стеклами. Похоже, мороз крепчал. Как там мои бедные родители на даче? Мерзнут, наверное. Возле камина-то не очень согреешься. По опыту знаю, что это самая никчемная отопительная конструкция.
Первым делом заглянула под кровать. Мое сокровище спокойно лежало там. Никуда не пропало.
Что же с ним делать?
Что же делать…
Долго под кроватью покойник не пролежит. Завоняется.
А что, если его бальзамировать?
Спасительный Интернет снова не выдал ничего конкретного: «Достаньте мозг, наполните черепную коробку бальзамическим веществом…» или «…извлеките внутренности и обработайте ткани изнутри бальзамирующим составом…»
Бля! Что еще за бальзамирующий состав?
Ладно, будем действовать по интуиции. Не боги горшки обжигают!
С бальзамическим составом решила просто. Вылила в ведро «туалетный утенок», добавила туда несколько пригоршней соли. Подумав, накапала еще уксусной эссенции (это вместо бальзамического уксуса, хи-хи). Для запаха сыпанула специй и пряностей. Завершила композицию остатками водки. Смесь, на мой взгляд, получилась очень даже неплохая. Законсервирует любовника как надо!
Дело осталось за малым. Извлечь кишки и набить вовнутрь тряпки, пропитанные «бальзамическим раствором».
Выкатила любовника из-под кровати и оценивающе посмотрела на него. Резать впалый живот не хотелось. Как потом я буду любиться с ним? А что, если разрезать со спины и уже оттуда вытащить все внутренности? Это идея! Я несколько раз видела, как отчим подобным образом разделывал рыбу. Надо попробовать.
Постелила на пол клеенчатую кухонную скатерку и перевернула его на живот. От возни с прохладным и гладким телом почувствовала, что начинаю вновь возбуждаться. Но мысли о сексе пришлось отбросить. Делу время — потехе час!
Недолго думая, с силой провела ножом по позвоночнику между торчащими лопатками.
Лезвие наткнулось на прочные, словно каменные, кости. Попробовала разрезать рядом с позвоночником. Эффект был тот же самый. Что же делать? Ногтями вцепилась в кожу и на удивление легко раздвинула края разреза. Подцепив кончиком ножа вялые полоски мышц, отрезала их напрочь. Крупные ребра, намертво прикрепленные к позвонкам, белели в разрезе. Вместо крови из покойника вытекло немного прозрачной жидкости темно-рубинового цвета.
Я почти не испачкалась, если не считать кровяной грязи, набившейся под ногти. Придется потом маникюром снова заниматься. Но это ерунда… Вот только что же делать с костями-то?
Вспомнилось, что неоднократно видела в фильмах-ужастиках, как в таких случаях их пилят специальными пилами или рубят подобием столярного инструмента. Надо у отчима в кладовке поискать что-нибудь подходящее.
Мне повезло. Почти сразу я наткнулись на электрическую дрель и что-то похожее на маленькую циркулярную пилу. Как же хорошо, что в школе нас, в свое время, на уроках труда научили, как обращаться с бытовыми инструментами. Помнится, мы тогда еще роптали: « Зачем нам это надо? Пусть мальчишки изучают…» А вот пригодилось!
С трудом я закрепила пилу в дрель и, включив, поднесла к ребрам сбоку позвоночника. Не тут-то было! Сверкающий диск сорвался и глубоко врезался мне в коленку. Блять!!!
Зажимая кровоточащую рану и пачкая кровавыми следами пол, прохромала к домашней аптечке. Шипя от боли, кое-как замотала ногу бинтом. Белая ткань быстро набрякла багровым пятном, но кровь, вроде бы, остановилась.
Желание продолжать бальзамировать труп у меня пропало. Это оказалось не таким уж простым делом и, похоже, совсем безнадежным.
Вдруг я словно очнулась от наваждения. Серое тело покойника стало мне противным. Какая же я дура! Испытывать какие-то чувства к мертвецу! Так и до некрофилии докатиться недолго! Мерзкий труп, лежащий ничком, с изрезанной спиной, уже совсем не вызывал во мне никаких эротических чувств. С брезгливостью я разглядела у него на пояснице и на тощих ягодицах багровые трупные пятна.
Тикающая боль в колене усиливалась. Мне стало жалко себя, такую одинокую, несчастную и некрасивую. Горький комок в груди вместе с рыданиями вырвался из горла. Я всхлипывала, сидя нагишом в кресле возле мужского трупа, и вытирала слезы окровавленными руками.
Невнятный шорох заставил меня поднять глаза.
На пороге спальни, зажимая рукой рот, с выпученными испуганными глазами, стояла моя мамаша. Из-за ее плеча заглядывал в комнату отчим.
Немая сцена, как в гоголевском ревизоре, тянулась до безобразия долго.
Мать зычно, с нутряным рёвом, блевала в туалете. Отчим осторожно, стараясь не наступить на пятна крови, обошёл лежащий на клеёнке труп и сел на кровать. Не спеша раскурил сигарету. Щурясь от дыма, пристально посмотрел мне между ног. Я машинально сдвинула колени и постаралась как можно более натурально всхлипнуть.
Наконец на пороге предстала мамаша, бледная, с блевотными крошками на подбородке.
— Доченька, что здесь случилось? — дрожащим голосом спросила она.
— Он меня изнасиловааал…. — я попыталась расплакаться. Как назло, слезливое настроение прошло, и мне от всей этой картины стало смешно. Скривив рот, удалось удачно изобразить рыдание вместо смеха.
— Возьми тряпку и вытри всё вокруг! — вдруг сурово приказал моей мамашке отчим и вышел из комнаты.
Отклячив жирный зад, мать ползала по комнате вокруг трупа, старательно вытирая мокрой тряпкой засохшую кровь. Сальные волосы сосульками болтались вокруг щёк, а мясистые ляжки, целлюлит которых не могли скрыть даже плотные колготки, двумя монументальными живыми тумбами торчали из короткой праздничной юбки. Не забывая периодически издавать рыдающие звуки, я прикрыла лицо руками и наблюдала за ней. Больше всего меня беспокоил отчим, исчезнувший неизвестно куда. Может, уже ментовку вызывает? Казалось, что вот-вот войдёт наряд милиции и меня арестуют.
От сердца отлегло, когда он вновь появился на пороге и почему-то с молотком в руках.
Странно улыбнувшись и заговорщицки подмигнув, отчим подошел к стоящей раком мамаше и с размаху саданул ей молотком по затылку. Колени моей родительницы подогнулись и, странно хрюкнув, она ткнулась лицом в мокрую тряпку. Руки расползлись в стороны, а толстые короткие пальцы в форме бутылочек, унизанные золотом, начали скрести пол. Пульсирующий гейзер тёмной крови стремительно извергался из проломленной башки, растекаясь по кругу, напитывая пряди волос и делая их похожими на африканские косички. Это зрелище так зачаровало меня, что я убрала руки от лица и перестала изображать рыдания.
Между тем, отчим отбросил молоток, взял меня за руку и слегка подтолкнул к кровати. Необычайно острое предчувствие новых сексуальных утех охватило меня, и я покорно опрокинулась на спину. Он нежно, но с силой раздвинул мои плотно сжатые ноги. Склонившись, жестко сунул указательный палец во влагалище, и потом с необыкновенно серьёзным видом обнюхал его. В этот момент он был похож на мультяшного чокнутого профессора-химика, и я расхохоталась.
— Врёшь ты всё, сучка! Никто тебя не насиловал, — неожиданно заулыбался в ответ отчим и, путаясь в пряжке ремня, стал стягивать с себя брюки вместе с трусами. Я с нескрываемым любопытством во все глаза пялилась на него. Внезапно выросший из-под массивной брюшной складки член оказался не слишком больших размеров и больше напоминал кривой кусок краковской колбасы. На конце этого отростка синело полушарие с приоткрытым крошечным ротиком-отверстием. Всё это сооружение деловито покачивалось вверх-вниз. Встав надо мной на четвереньки, отчим стал медленно наползать на меня, приговаривая с хрипотцой и отчего-то шепотом:
— Милая моя… Сейчас папка сделает тебе хорошо… Сейчас тебе будет хорошо…
Тяжелый, но мягкий живот навалился сверху. Слюнявый рот с желтеющими зубами оказался прямо перед глазами. Невыносимый запах табачного перегара и ротового говна заставил резко отвернуться и уставиться в старомодный прикроватный коврик с Иван-царевичем, скачущим на сером волке и обнимающим красавицу-царевну. С самого раннего детства это изображение было источником моих эротических фантазий, но сейчас оно совсем не возбуждало. Вдруг стало отчего-то тревожно.
Отчим ловко просунул руку себе под живот, и тут же в меня стало вдвигаться что-то большое и горячее. По ощущениям его член оказался намного больше, чем мне показалось вначале. Всё происходящее было гораздо приятнее, чем мастурбация или баловство с неживыми фаллоимитаторами. Я непроизвольно прогнулась навстречу. Он тяжело задышал, и стал смешно дёргаться всем телом. При этом его член мощно двигался во мне и вызывал совершенно новые ощущения. Неожиданно он страшно закатил глаза, хрипло застонал и с неожиданной силой сжал меня. Я даже почувствовала, как струйка семенной жидкости брызнула где-то в глубине моего влагалища.
В этот момент какой-то посторонний звук заставил меня вздрогнуть. Повернув голову, с ужасом увидела мамашу, пытающуюся встать. Окровавленные руки скользили по стене, оставляя на светлых обоях багровые разводы и отпечатки.
Отчима как пружиной подбросило. Колыхая пузом и мокрым эрегированным членом, в одних носках, он резво подхватил с пола свой молоток и подскочил к ней.
— Ах ты падла, весь кайф обломала! Ах ты падла!... — дико зарычал он, колотя в лоб и по темечку, словно забивая гвозди. Кровавые ошмётки разлетались по всей комнате. Мать шаталась под ударами, но упрямо не падала. Жутко выпученные немигающие глаза, казалось, жили своей отдельной жизнью на блестящем от крови лице. Она силилась что-то сказать, но лишь беззвучно раскрывала рот.
Отчим вошёл в раж и продолжал методично, с хаканьем, молотить по мамашкиному черепу. Постепенно звук глухих костяных ударов сменился на чавкающий. Рыхлое тело бесформенной кучей стало оседать на пол. Отчим, внаклонку, ещё несколько раз взмахнул молотком и повернулся ко мне:
— Ну вот, две мои мечты сбылись. И тебя трахнул, и от сумасшедшей твоей мамаши избавился. Ты ведь не против?
Я молча кивнула головой и улыбнулась. Вид моего первого мужчины, с кем мне удалось почти по-настоящему переспать, был забавен. Весь покрытый кровью, с голым телом, похожим на большую грушу, он напоминал карикатурного кровожадного индейца из комиксов. Вздыбленные волосы и окровавленный молоток, напоминающий томагавк, добавляли сходства. Крошечный членик, вместе с двумя разновеликими яичками, тоже все перепачканные красным, смешно болтались между тонких и кривых волосатых ног.
Вся комната, и даже потолок, были украшены россыпью кровяных звездочек. По стенам, отставляя бурые дорожки, сползали красные потёки. Огромные лужи растеклись по полу. Было просто удивительно, сколько крови может быть в одном человеке. Несколько тёплых капель попали мне на живот, и я старательно вытерла их пальчиком. В задумчивости лизнула. Привкус был пряно-солёный и разительно отличался от вкуса моей собственной крови. Меня это почему-то удивило, так как мне казалось, что любая кровь должна быть одинаковая на вкус…
Вздохнув, я спросила:
— Как же теперь отмывать-то всё это будем?
Отчим улыбнулся:
— А, ерунда! Что-нибудь придумаем… Ремонт, наверное, придется делать…
Под ярко-желтым пятном кухонного плафона мы сидели за столом и тихо, по-семейному, пили чай. Я пыталась изображать роль примерной хозяйки: подливала заварку, намазывала масло на хлеб, сооружая бутерброды.
Отчим, с влажными после ванны волосами, переоделся в свежую майку и тесноватые трусы-боксеры, сквозь которые рельефно выпирали его причиндалы. С причмокиванием глотая из кружки, он степенно вещал:
— Ты не боись. Все уладим путём. Счас я на «Москвиче» отвезу их на дачу и подпалю ее. Потом, когда обгорелые трупы найдут, подумают, что мать твоя с любовником на даче развлекалась. Никакая экспертиза не установит когда и от чего они умерли. Это я точно знаю! Мне об этом один знакомый пожарник рассказывал. Жалко, конечно, дачу будет, но ничего не поделаешь. Я, может быть, консервацию-то достану из погреба. Чего добру пропадать. Так ведь?
Отрешенно кивая головой, я думала совсем о другом. В голове витали совсем иные фантазии. Про Мики и Мэллори из моего любимого фильма «Прирожденные убийцы». (Если вы не смотрели его, то очень рекомендую!) Еще про Бонни и Клайда.
Мне мечталось, как мы будем путешествовать по всей стране и добывать деньги грабежом. Потом, может быть, я забеременею и рожу двух прелестных двойняшек. Девочку и мальчика. Где-нибудь в глуши у нас будет фермерский домик и своя конюшня. Всем семейством мы будем скакать на лошадях по полям и наслаждаться пряным ароматом степных трав…
— Ну, что ты все молчишь? Скажи хоть что-нибудь! Мы с тобою сейчас совсем по-другому заживем. Как муж и жена будем. Я тебе джинсы новые и кофточку куплю. Еще сережки золотые. С камушками — с этими, как его, фионитами, что ли… Квартиру продадим нахрен и уедем в другой город. Работать ты не будешь, я в дальнобойщики пойду, денег хватит. Будешь дома сидеть, меня ждать. Только…. — тут он строго взглянул на меня. — Смотри без блядства! Я ведь думал, что ты целочка еще, а ты уже в полный рост трахаешься. Как так?
— Да не, ни с кем я не трахаюсь, вы ж сами это знаете… — отчего-то обиделась я. — Случайно так получилось….
Обида начала закипать во мне все сильнее. Своего первого мужчину я представляла совсем не таким. Вместо высокого поджарого ковбоя мне предстояло жить с этим старым вислобрюхим пердуном? Со временем он станет еще старее и еще противнее…. Нет, с этим надо что-то делать. И причем, срочно….
Степенно оставив чашку, я постаралась как можно более лукаво взглянуть на отчима:
— Я стесняюсь сказать… Мне немножко стыдно, но я хочу попросить…. — от смущения я покраснела по-настоящему.
— Да ладно, говори, не стесняйся, — по-отечески солидно разрешил он мне.
— Я. это, очень хочу…. Мне стыдно…. Анальный секс хочу попробовать…. В извращенной форме….
Отчим поперхнулся чаем:
— Это в жопу, что ли? А в извращенной форме — это как?
— Ну да, в попу…. И еще, чтобы при этом, ну, слегка бы мяли меня, шлепали. Это садомазохизм сейчас называется…. Очень хочу попробовать…. Вы у меня первый будете…
Трусы у него стали подозрительно быстро набухать.
Блин, только бы мой план сработал…
— Я не хочу в спальне. Там в крови всё. Давайте прямо здесь, на кухне, так интереснее будет….
— А что, давай попробуем! Садо-мазо…. — глаза у него похотливо заблестели, и потными руками он ухватил меня за плечи, пытаясь развернуть к себе спиной.
— Нет, нет! — завопила я, испугавшись не на шутку, что он прямо сейчас трахнет меня. — Сходите, принесите какой-нибудь крем из моей комнаты. Без него, говорят, больно будет…
Что-то недовольно буркнув, он с оттопыренными спереди трусами и откляченным задом пошел в соседнюю комнату. Я быстро схватила сотовый телефон, лежащий на подоконнике, и судорожно набрала «02».
Никакой реакции.
Что делать?
Меня бросило в пот…
Все, бля, приплыли….
А черт, надо же после цифр еще решетку «#» набрать!
Долбанные сотовые компании — не могут о едином номере договориться.
Наконец-то, гудки вызова пошли!
Услышав: «Отделение милиции слушает, сержант….», я бросила включенный телефон на подоконник, слабо ойкнула в микрофон и, стараясь заглушить голос из трубки настойчиво что-то спрашивающий, стала со стуком расчищать обеденный стол от посуды.
Когда вошел отчим, я лежала животом на столе, выставив голый зад, и тихо постанывала, елозя по столу чайной чашкой. Отчим достаточно оперативно повозился у моей задницы, и тут я совсем натурально взвыла от боли. Непроизвольно у меня вырвалось:
— Ааааа….Не надооооо! Ааааааа!!!!!
Что-то огромное вошло и разорвало весь зад. Со звоном упала на пол и разбилась чашка. Я забилась по-настоящему, продолжая орать:
— Ой, не надо! Ой, хватит! Ну, пожалуйста….
Сзади рычал отчим, выкручивая руки и страшно елозя внутри меня чем-то большим и горячим…
Эта пытка продолжались так долго, что мне показалось, что от боли и переживаний я потеряла сознание…
* * *
Резкий запах нашатыря заставил открыть глаза.
Непроизвольно дернувшись от резкого запаха, осторожно огляделась. Отчим с окровавленным лицом, скрюченный, лежал на полу. Молоденький худощавый ментёнок с тонкой мальчишеской шеей стоял рядом, направив на него коротенький автомат, и изредка, но с видимым удовольствием, пинал отчима в пах. Я сидела, завернутая в простыню, и кто-то суетился за моей спиной. Шаги людей раздавались по всей квартире. Моложавый паренек в аккуратном свитерочке что-то сосредоточенно писал, пристроившись на углу стола. Неожиданно подняв голову, он ласково улыбнулся мне и спросил:
— Вы говорить можете? Нам узнать бы подробности, понимаете ли… по горячим следам….
Я была в таком состоянии от всего происшедшего, что мне не пришлось даже притворяться. Слезы полились сами собой:
— Я друга на Новый год пригласила. А он застал нас с ним вместе в постели. Он задушил его и потом насиловал меня…. очень долго насиловал. Издевался….
Боясь сказать лишнее, я делала долгие паузы, заикалась и захлебывалась в рыданиях, наблюдая за реакцией присутствующих. Следователь в штатском ободряюще кивал головой и старательно строчил свои бумаги. Молоденький ментёнок с еще большим остервенением начал пинать едва стонущего отчима. Похоже было на то, что яйца ему отбили капитально.
Все это обнадеживало, и я уверенно продолжала:
— Он заставил меня помогать ему расчленять труп моего друга. Потом мама с дачи приехала, и он убил ее тоже…. А потом снова насиловал меня… аааа…
Вспомнив ужасный анальный секс, я в голос разрыдалась, закрыв лицо руками. Отчим получил очередной увесистый пинок. Сквозь пальцы осторожно наблюдала за ментами.
Вроде, из скверной истории с моим первой мужчиной мне удалось удачно вывернуться, даже получив кой-какой сексуальной опыт.
Сейчас очередь за другим мужчиной. В жизни каждой женщины после первого мужчины должен быть второй. Может быть, самый любимый…
А что если облюбовать кого-нибудь из этих ментов?
Не переставая плакать, я шевельнулась так, чтобы простыня немного сползла с плеча, слегка обнажив сосок. Похоже было на то, что все шло как надо.
