Громкий  звон  колокольчика  вызвал  на  верхнюю   галерею   кокетливую
горничную, которая, постучав в  дверь  одной  из  комнат  и  получив  оттуда
какое-то приказание, крикнула, наклонившись через перила:
     - Сэм!
     - Что? - отозвался человек в белой шляпе.
     - Номеру двадцать второму нужны сапоги.
     - Спросите номер двадцать второй,  хочет  он  получить  их  сейчас  или
подождет, - последовал ответ.
     - Ну, не дурите, Сэм, - заискивающе сказала  девушка.  -  Сапоги  нужны
джентльмену сию же минуту.
     - Ладно, я знаю, вы умеете сладко  петь,  -  сказал  чистильщик  сапог.
Поглядите-ка на эти-вот сапоги: одиннадцать пар  сапог  да  один  башмак  из
номера шестого, с деревянной ногой. Одиннадцать пар  должны  быть  готовы  к
половине девятого, башмак к девяти. Кто такой номер двадцать  второй,  чтобы
все ему уступали? Э, нет,  в  порядке  очереди,  как  говорил  Джек  Кеч  *,
вздергивая людей на виселицу: простите, что заставляю  вас  ждать,  сэр,  но
сейчас я вами займусь.
     С этими словами человек в белой  шляпе  с  удвоенным  рвением  принялся
чистить сапог.
     Раздался другой громкий звонок - и на противоположной галерее появилась
выбежавшая впопыхах старая хозяйка "Белого Оленя".
     - Сэм! - крикнула она. - Где этот лодырь, этот  лентяй?..  Ах,  вот  вы
где, Сэм! Почему же вы не отвечаете?
     - Было бы невежливо отвечать, пока вы не замолчали, - проворчал Сэм.
     - Сейчас же вычистите эти башмаки для номера семнадцатого и отнесите их
в отдельную гостиную, номер пятый, второй этаж.
     Хозяйка швырнула на двор пару дамских башмаков и улетучилась.
     - Номер пятый, - сказал Сэм, подбирая башмаки,  и,  достав  из  кармана
кусок мела, сделал  отметку  на  подошве.  -  Дамские  башмаки  и  отдельная
гостиная! Ну, уж она-то, верно, не на подводе прикатила.
     - Она приехала  сегодня  спозаранку!  -крикнула  девушка,  которая  еще
стояла, перегнувшись через перила  галереи.  -  Приехала  с  джентльменом  в
наемной карете, вот ему-то и нужны сапоги, вычистите их  поскорей,  и  конец
делу.
     -  Что  же  вы  раньше-то  не  сказали!  -  с  превеликим  негодованием
воскликнул Сэм, выуживая вышеупомянутые сапоги  из  находившейся  перед  ним
кучи. - Я думал, ему  регулярная  цена  три  пенса.  Отдельная  гостиная!  И
вдобавок леди! Если он хоть сколько-нибудь похож  на  джентльмена,  это  ему
обойдется шиллинг в день, не считая отдельных поручений.
     Подхлестываемый утешительными соображениями, мистер Сэмюел столь  рьяно
работал щеткой, что через несколько  минут  и  сапоги  и  башмаки,  покрытые
глянцем, который преисполнил бы завистью душу любезного мистера Уоррена (ибо
в "Белом Олене" употребляли ваксу Дэя и Мартина *), появились у двери номера
пятого.
     - Войдите! - раздался мужской голос в ответ на стук Сэма.
     Сэм отвесил изысканнейший  поклон  и  очутился  в  присутствии  леди  и
джентльмена, сидевших за завтраком. Услужливо расставив  сапоги  джентльмена
справа и слева от него, а башмаки справа и слева от  леди,  он  попятился  к
двери.
     - Коридорный! - сказал джентльмен.
     - Сэр? - отозвался Сэм, закрывая  дверь  и  придерживая  рукой  дверную
ручку.
     - Не знаете ли вы - - как это называется? - - Докторс-Коммонс? *
     - Да, сэр.
     - Где это находится?
     - Улица собора св. Павла, сэр. Вход под низкой  аркой,  на  одном  углу
книжная лавка, на  другом  -  гостиница,  а  посередке  -  два  привратника,
зазывалы.
     - Зазывалы!? - удивился джентльмен.
     - Да, зазывалы,  -  ответил  Сэм.  -  Два  молодца  в  белых  фартуках,
хватаются за шляпы, когда вы входите: "За лицензиями, сэр,  за  лицензиями?"
Чудные ребята, сэр, да и хозяева их тоже - прокторы * прямо для Олд-Бейли...
* без промаха!
     - Что они там делают? - осведомился джентльмен.
     - Делают? Вас, сэр, обделают! А бывает и похуже. Такое вбивают в головы
старым джентльменам, что тем и не снилось. Мой  отец  -  кучер.  Овдовел,  а
тучный - с какой стороны ни подойти, - до чего тучный! Умерла его хозяйка  и
оставила ему четыреста фунтов. Вот он и пошел  в  Коммонс  посоветоваться  с
законником и выправить капитал, расфрантился - сапоги с отворотами, букет  в
петлице, широкополая шляпа, зеленый шарф, - совсем джентльмен. Проходит  под
аркой и думает, куда бы ему поместить денежки.  Тут  подскакивает  зазывала,
хватается за шляпу: "Лицензия, сэр, лицензия?" - "Что это такое?" спрашивает
отец.  "Лицензия,  сэр",  -  отвечает  тот.  "Какая  такая  лицензия?"   "На
вступление в брак", - объясняет зазывала. "Да  я,  черт  побери,  -  говорит
отец, - и не думал об этом". - "А я думаю, что  вам  нужна  лицензия,  сэр",
говорит зазывала. Отец  остановился  и  призадумался.  "Нет,  говорит,  черт
подери, слишком я стар, да  и  размеры  у  меня  неподходящие".  "Ничуть  не
бывало, сэр", - говорит зазывала. "Думаете, подходящие?" - спрашивает  отец.
"Ясное дело, сэр, отвечает тот, - в понедельник мы женили джентльмена  вдвое
против вас объемистей". - "Да ну?" - говорит отец. "Будьте уверены,  женили,
- говорит тот, - вы перед ним младенец... Сюда, сэр, сюда". Ну, мой  отец  и
пошел за ним, как ручная обезьяна за шарманкой, и входит в какую-то комнатку
окнами во двор, кругом куча грязных бумаг и жестянок, сидит какой-то  крючок
и делает вид, будто занят. "Прошу присесть, сэр, -  говорит  юрист,  пока  я
показания с вас сниму". -  "Благодарю  вас,  сэр",  говорит  отец,  садится,
разинул рот и таращит глаза па имена, выписанные на ящиках. "Ваше имя, сэр?"
- спрашивает юрист. "Тони Уэллер", - отвечает отец. "Какого  прихода?"  *  -
спрашивает юрист. "Прекрасная Дикарка",  -  отвечает  отец,  потому  что  он
всегда останавливался там с лошадьми, а в приходах он и в самом деле  ничего
не разумел. "А как зовут леди?" -  спрашивает  юрист.  Тут  отца  огорошило:
"Черт побери, откуда же я знаю!" - говорит он. "Не знаете!" - говорит юрист.
"Не больше вас, - отвечает отец. - А не могу я вставить это потом?" - "Никак
нельзя!" - говорит юрист. "Ну,  ничего  не  поделаешь,  -  подумав  минутку,
говорит отец. Пишите, мистер, Кларк". - "Какая Кларк?" -  спрашивает  юрист,
обмакнув перо в чернила. "Сьюзен Кларк, "Маркиз Гренби", Доркинг, -  говорит
отец, - она пойдет за меня наверняка, если я  попрошу.  Я  ни  слова  ей  не
говорил, а знаю, что пойдет". Выправили лицензию, а она и в самом деле пошла
за него, а что еще хуже, и теперь его обхаживает; а мне из четырехсот фунтов
так ничего и не досталось, такое невезение.  Прошу  прощения,  сэр,  добавил
Сэм, окончив рассказ, - но стоит мне натолкнуться  на  эту-вот  обиду,  и  я
покатился, как новая тачка со смазанным колесом.
     Сэм подождал секунду, чтобы узнать, не нуждаются ли в  его  услугах,  и
вышел из комнаты.

- А... надеюсь, вы меня помните? - осведомился мистер Пиквик.
     - Как не  помнить!  -  ответил  Сэм,  покровительственно  подмигнув.  -
Скверная история, но куда вам до этого типа! Нюхнул раз, два, да и...
     - Сейчас это к делу не относится, - поспешно перебил мистер Пиквик. - Я
хочу поговорить с вами о другом. Садитесь.
     - Благодарю вас, сэр,  -  отозвался  Сэм  и,  не  дожидаясь  вторичного
приглашения, сел, положив предварительно свою старую белую шляпу на площадке
за дверью. - Не очень хороша на вид, - заметил Сэм, - но удивительна в носке
и, пока не обломались поля, служила прекрасной кровлей. Зато без них  легче,
это раз, и каждая дырка дает проход воздуху, это два. Прямо  скажу:  это  не
шляпа, а сито с вентиляцией - так я ее называю!
     Разразившись этой сентенцией,  мистер  Уэллер  приятно  улыбнулся  всем
пиквикистам.
     - А теперь поговорим о деле. Я за вами послал, посоветовавшись с  этими
джентльменами, - сказал мистер Пиквик.
     - Вот именно, сэр, - вставил Сэм, - выкладывай, да поживей, как  сказал
отец сыну, когда тот проглотил фартинг.
     - Прежде всего мы хотели бы знать, - начал мистер Пиквик, - имеются  ли
у вас основания быть недовольным своим местом?
     - Раньше, чем отвечать на этот вопрос, джентльмены, - сказал Сэм,  -  я
бы хотел прежде всего узнать, думаете ли вы предложить мне лучшее.
     Луч тихого благоволения озарил  лицо  мистера  Пиквика,  давшего  такой
ответ:
     - Я не прочь взять вас к себе на службу.
     - К вам? - воскликнул Сэм.
     Мистер Пиквик утвердительно кивнул головой.
     - Жалованье? - осведомился Сэм.
     - Двенадцать фунтов в год, - ответил мистер Пиквик.
     - Платье?
     - Две смены.
     - Работа?
     -  Прислуживать  мне  и  путешествовать  вместе   со   мной   и   этими
джентльменами.
     - Снимайте билетик,  -  выразительно  заметил  Сэм,  -  сдан  одинокому
джентльмену, условия по договору.
     - Значит, вы согласны? - спросил мистер Пиквик.
     - Безусловно, - ответил Сэм. - Если  платье  будет  мне  впору,  как  и
место, все сойдет.
     - Вы,  конечно,  можете  представить  рекомендацию?  -  поинтересовался
мистер Пиквик.
     - Справьтесь об этом у хозяйки "Белого Оленя", сэр, - отозвался Сэм.
     - Можете вы прийти сегодня же вечером?
     - Если платье готово, я влезу в него хоть  сейчас,  с  живостью  заявил
Сэм.
     - Приходите к восьми часам вечера, - сказал мистер  Пиквик.  -  и  если
рекомендация окажется удовлетворительной, о платье мы позаботимся.
     Если не считать одной единственной шалости,  в  которой  участвовала  в
равной мере одна из служанок,  поведение  мистера  Уэллера  оказалось  столь
безупречным, что мистер Пиквик счел вполне возможным заключить соглашение  в
тот же вечер. Со всею стремительностью и  энергией,  характеризовавшими  как
общественную  деятельность,  так  и  частную  жизнь   этого   замечательного
человека, мистер Пиквик тотчас же повел своего нового слугу в  одно  из  тех
удобных заведений, где продается новое и поношенное  мужское  платье  и  где
обходятся  без  затруднительной   и   неприятной   формальности,   именуемой
примеркой; ночь еще не спустилась,  а  мистер  Уэллер  получил  уже  в  свое
распоряжение серый фрак с пуговицами,  украшенными  буквами  П.  К.,  черную
шляпу с кокардой, пестрый полосатый жилет, светлые штаны и гетры  и  столько
других необходимых вещей, что перечислить их не представляется возможным.
     - Итак, -  заметил  сей  внезапно  преобразившийся  субъект,  заняв  на
следующее утро наружное место в итенсуиллской карете, - хотел  бы  я  знать,
кем полагается мне быть - лакеем, грумом, егерем или торговцем семенами! Вид
у меня такой, будто я смесь всех четверых! Ну, не  беда!  Перемена  климата,
много  развлечений,  мало  дела,  и  я  все  это  мне  подходит   при   моей
необыкновенной хворости. Итак, да здравствуют пиквикисты! - скажу я.

Хватит, пожалуй. Там таких сокровищ полна книга, если я не остановлю себя усилием своей недюжинной воли, произведение окажется здесь целиком, причём, вразнобой, фрагментами, а это затруднит восприятие. и утяжелит форум, а он у фака и так еле ползает

Григ, я конечно, понимаю, что ты у нас парень РРРРэзкий, но писать про говно в мирном литературном топике, это, по-моему перебор.